Черт возьми, он не может жениться!

Он сунул шприц с лекарством в глотку очередного теленка и выпустил лекарство. Сэм поднял брус над воротами, и теленок бросился вперед, спотыкаясь и мыча.

Колт сдвинул шляпу на затылок и рукавом вытер пот со лба.

Черт, как жарко! С того момента, как Кэти вышла вчера вечером из его кабинета, покрасневшая и трепещущая, он был сам не свой. Он не хотел пугать ее, но она была так сексуальна и притягательна… Да еще этот разговор о супружестве… Хотя в браке есть и приятная вещь — медовый месяц.

— Эй, хозяин, мы собираемся сегодня работать с телятами или нет?

Еще один бычок был направлен в головные ворота. Кто-то крикнул, что отсчитали шестидесятого. Пять ковбоев стояли в пыли и навозе и с любопытством глядели на хозяина.

Пытаясь выкинуть Кэти из головы, Колт схватил теленка. Но Кэти не желала оставить его в покое. Боже всемогущий! Он хотел ее. Еще, как хотел! Он хотел затащить ее в кровать. Но он совсем не хотел из-за этого жениться.

— Слушай, Колт, хочешь, я встану вместо тебя?

Слова Сэма вернули его обратно в загон. Кэти Уинслоу с ее бесхитростными поцелуями и дикими планами мешала его работе.

Он от души пнул железные ворота и выругался.

— Я сегодня не стою своей зарплаты, ребята, — он сдернул кожаные перчатки и хлопнул ими по джинсам.

Колт спрыгнул в загон и позвал одного из работников.

— Мигель, мне нужно кое чем заняться в доме. Может быть, я задержусь. — Он махнул остальным, чтобы они продолжали работу. — Когда ребята закончат это стадо, пусть поработают еще около часа.

Диспетчер понимающе кивнул. За пять лет работы у Колта Гаррета Мигель стал самым ценным работником. Тихий и спокойный, он работал как человек, который благодарен уже только за то, что имеет возможность работать, и никогда не жаловался ни на перебор рабочих часов, ни на жару. Единственный раз, когда он попросил выходной, случился на прошлой неделе, когда у его жены были тяжелые роды.

— Подожди-ка, Мигель!

Молодой мексиканец остановился.

— Как дела у Джуаны?

— Неважно, — Мигель покачал головой. — Новорожденный оказался слишком крупным для нее.

У диспетчера и его жены было двое сыновей, и старшему исполнилось всего три года. Они приехали сюда из мексиканской глубинки, никого из родни у них здесь не было, и сейчас, когда Джуана нездорова, на чью-то помощь им рассчитывать не приходилось. Мигель, чья преданность жене ни для кого не составляла секрета, беспокоился о ней все время, хотя никогда не позволял личным делам мешать работе.

— Печально это слышать. Сегодня, когда ребята закончат, кончай и ты. Иди домой.

Диспетчер и его жена жили в автофургоне прямо на участке Колта, но Мигель никогда без разрешения не бросал работу. Он кивнул и вспыхнул благодарной улыбкой.

— Ей это понравится. Я так и сделаю.

Колт поплелся к своему грузовику, чтобы отправиться домой.

Он обнаружил Кэти на кухне. Она стояла спиной к нему, и он мог смотреть на ее длинную, спускавшуюся до талии косу, заплетенную на французский манер, и ноги, голые от шортиков до пяток. Его раздражало, когда она заплетала волосы в косу, он предпочел бы видеть их распущенными. С каких это пор он стал так много внимания уделять женским волосам. Куки заметил его первым. Эй, хозяин, что это ты здесь делаешь в такое время?

— Пришел поговорить с Кэти.

Он постарался сказать это небрежно, но Кэти тут же замерла и не повернулась. Она стояла неподвижная, как статуя, только ее шея очень медленно краснела. Колту захотелось подойти к ней, попросить прощения за то, что он запугал ее.

Куки с любопытством переводил взгляд с одного на другого:

— Идите, мисс Кэти. Я тут сам закончу. Она долго мыла и вытирала руки. Когда она, наконец, повернулась, то даже не взглянула на него. Лицо ее пылало.

Не глядя в его сторону, она решительно вышла из кухни и направилась в его кабинет.

Кэти хотелось бы, чтобы Колт перестал смотреть на нее, как койот на кролика. Повернуть к нему лицом было очень трудно, особенно после того, как она так по-дурацки вела себя вчера вечером.

Когда они вошли в кабинет, и дверь за ними закрылась, Колт прислонился к камину, скрестив на груди руки.

Стараясь справиться со смущением, она опять облизнула внезапно пересохшие губы.

— Вы мешаете моей работе.

Он оторвался от камина и одним прыжком оказался возле нее, сильный, жаркий, пыльный. Со стоном он прижал ее к себе, его губы прижались к ее губам.

— Колт, пожалуйста, — попросила она, когда он коснулся губами ее шеи, хотя и сама не могла бы сказать, о чем просит. Его горячее дыхание билось где-то возле ее горла. Вдруг он опустил руки и отступил назад. Кэти качнулась и, ослабев, опустилась на диван.

— Я пришел сюда не за этим, — отрывисто сказал он.

— Тогда зачем вы это делаете? — Она прижала дрожащие руки к пылающим щекам.

— Из-за этих разговоров о женитьбе я словно белены объелся. И прошлым вечером… — он потряс головой, потом наставил на нее палец. — Вы должны понять кое-что, Кэти. Я мужчина, а не какой-нибудь гомосексуалист, который женится на прекрасной, сексуальной женщине, вовсе ее не желая. — Он расхаживал по ковру, разглагольствуя о той смешной ситуации, в которую она поставила их обоих, но Кэти не слышала ни единого слова. Она перестала что-либо слышать с того момента, как он сказал о прекрасной и сексуальной женщине.

Все ее мысли перенеслись куда-то туда, где есть любимый муж и прекрасная семья… Но разве она не клялась бросить всякие фантазии? Научиться смотреть в глаза реальности? Не должно быть никакого любимого мужчины и никакой семьи. Во всяком случае, для Кэти Уинслоу. Некоторые женщины просто не предназначены для любви, и она из их числа. Колт — нормальный мужчина, который хочет спать с ней и совсем не притворяется влюбленным.

Единственной ее мечтой может быть только осуществление ее дела. Жаль, что при этом она ставит Колта в неудобное положение, но она должна это сделать. Их брак будет только временным. Потом он может вернуться к своей жизни и забыть о ней.

— Колт!

— Что? — спросил он, поворачиваясь к ней.

— Я сегодня кое-что спланировала для свадьбы.

Его рот недоверчиво приоткрылся.

— Вы что, не слышали ни слова из того, что я говорил?

— Нет. — Во всяком случае, с того момента, как он сказал про прекрасную и сексуальную женщину.

С остановившимся взглядом он опустился в кресло.

— Мы женимся в субботу после полудня.

Колт вздрогнул.

— До субботы всего три дня.

— Правильно. Мы будем… — ее голос задрожал. Она откашлялась и начала снова: — Мы поженимся в субботу, в понедельник начнем процедуру по ссуде, а максимум через шесть месяцев вы слетаете в Рино для развода.

— Нет, — Колт отрицательно покачал головой. — Не в Рино. Мой адвокат сказал, что в штате Невада больше не занимаются ускоренными разводами.

— Ладно, тогда я согласна на техасский развод.

— Займет слишком много времени. И Джейс говорит, что техасские суды могут стать настоящей неприятностью.

В ее душе нарастало смущение.

— Тогда я не знаю, что делать.

— Мы могли бы забыть об этой сумасшедшей идее.

— Я не могу.

— Хорошо, если вы настаиваете на том, чтобы пройти через это дело, — он прерывисто вздохнул, — то, как говорит Джейс, самый легкий выход из этого положения — это поездка в Доминиканскую Республику.

О браке и разводе в одной и той же беседе! Даже фиктивный брак заслуживает лучшего. Особенно брак с таким мужчиной, как Колт Гаррет.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Колт, где ты?

Колт сидел в своем кабинете и готовил недельную платежную ведомость, когда густой, громкий голос позвал его. Цезарь, который лежал рядом на его письменном столе, проснулся и, приняв оскорбленный вид, соскочил со стола. Колт считал, что дела плохи, но теперь они могли стать еще хуже. Домой приехал Джетт.